Фестиваль для южного города - Страница 41

«В конце концов, это я предложил ей место в их машине, – вспомнил Дронго, – можно было этого не делать». Но это выглядело бы глупо и мелочно, особенно учитывая то обстоятельство, что ей все равно нужно было ехать в отель, а он все равно вернулся бы домой.

«Наверно, во мне говорит неудовлетворенное тщеславие. За многие годы я просто привык к тому непреложному факту, что легко выигрываю в сравнениях с другими мужчинами». Громкая слава, личные качества, высокий рост, спортивный разворот плеч, интеллект – все эти качества привлекали женщин. Но, очевидно, до поры до времени. Все течет, все меняется. Ему скоро уже пятьдесят. И хотя в таком возрасте мужчины еще остаются довольно молодыми, тем не менее новое поколение женщин предпочитает уже совсем иных мужчин. И его слава знаменитого эксперта остается постепенно в прошлом. Он никогда не забудет, как совсем недавно в Милане он сидел в кафе, когда сидевшая за стойкой женщина повернула голову в его сторону. Равнодушный, потухший взгляд, она его даже не увидела. В этот момент он расплатился, протянув левую руку с купюрой. Рукав пиджака полез вверх, показывая часы. Это была эксклюзивная модель «Вашерон Констант». Часы блеснули, и он увидел внезапно вспыхнувший интерес в глазах женщины. Нет, она не была проституткой. Просто обычная женщина, у которой вызывает интерес мужчина, имеющий такие дорогие часы. Все правильно. Все так и должно быть. Но ему стало грустно. Он расплатился и вышел, уже не глядя в ее сторону. На душе было печально и мерзостно.

За столько лет перемещений по всему миру каких только женщин он не узнал. Они всегда были как существа из другого мира, из того параллельного пространства, которое никогда не пересекается с мужским. Они были словно хранители тайны, посвящение в которую проходила каждая женщина. И каждая встреченная была по-своему запоминающейся и отличной от других. Как странно, это дурацкое свойство памяти. Он помнил каждое свое проведенное дело, каждый свой визит в ту или иную страну. А вот имена женщин он забывал. Нет, конечно, он помнил самых главных, тех, которые сыграли в его жизни и судьбе столь определяющую роль. Натали... Мария... Джил... Их было не так много. Остальные в массе своей были просто проходными фигурами в его жизни. Более или менее запоминающимися.

С годами он понял, как несправедливо и, в общем, глупо устроена эта цивилизация. По-настоящему начинаешь понимать женщин, ценить их и любить только после сорока лет. Когда обретенная мудрость в сочетании с выдержкой и терпением делают мужчину почти идеальным любовником. Но и сама женщина меняется. После тридцати она становится абсолютно другой, а после сорока обретает мудрость, недоступную молодым. Но именно в это время происходят физические метаморфозы, которые словно отрезают женщину от реальной жизни, заставляя даже ее поверить в полное отсутствие дальнейших перспектив. Кто-нибудь должен был объяснить дуракам мужчинам, что самые прекрасные женщины – это те, которые знают подобную мудрость. Кто-нибудь мог бы объяснить женщинам, что время их мудрости – это лучшее время их жизни. Но цивилизация устроена таким образом, что раньше в этом возрасте мужчины и женщины умирали, а в наши дни они получают статус молодых дедушек и бабушек со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Он приехал домой и решил позвонить Джил. Дронго уже два дня с ней не разговаривал. За эти годы, похоже, она смирилась с подобным его поведением, с его врожденной отстраненностью и показным равнодушием. Только очень близкие люди могли знать истинную натуру этого человека, не позволявшего себе сантиментов и не подпускавшего к себе людей на слишком близкое расстояние. Родители, Джил, Эдгар, круг близких был небольшим. После смерти отца он стал еще меньше.

В Италии был еще вечер. Это было всегда удобно, разница в три часа с Баку и в два часа с Москвой. Можно было звонить даже поздно вечером, не рискуя разбудить ее. Хотя Джил была всегда рада его звонкам, это он точно знал. Она ответила сразу, как только раздался первый телефонный зуммер, как будто сидела у телефона. А может быть, действительно сидела и ждала. У близких людей часто вырабатывается телепатия. Тем более что это были телефоны с их персональными номерами, по которым почти никто и никогда не звонил.

– Здравствуй, – сказал Дронго.

– Добрый вечер. – У нее чуть дрожал голос. Но так бывало всегда, когда он неожиданно звонил.

– Я решил позвонить.

– Слышу. Мне очень приятно. Ты обещал приехать.

– Верно. Я прилечу послезавтра. Рейсом через Франкфурт. Буду рано утром и, как всегда, разбужу весь дом.

– Мы будем ждать. Ты знаешь, как радуются дети, когда ты прилетаешь домой. Твоя дочь уже совсем взрослая, и она иногда спрашивает меня, почему тебя так часто не бывает дома. А твой сын уже нуждается в мужском внимании. Ни мой отец, ни десятки других мужчин вокруг него не смогут заменить твоего присутствия.

– Ты жалуешься?

– Да. Иногда я себе такое позволяю. Нечасто. Но в последние два дня мне было очень одиноко. Хотелось взять телефон, набрать твой номер, узнать, в какой точке земного шара ты сейчас находишься, и, бросив все на свете, прилететь к тебе. Ты считаешь, что это не совсем разумно?

– Не знаю. В последнее время мне иногда кажется, что это я поступаю не совсем разумно, так часто оставляя вас одних. Но ты знаешь, что это моя работа...

– Не нужно. Я много раз слышала о том, что ты обязан беречь нас и поэтому не можешь нормально жить с нами. Что у эксперта твоей квалификации могут быть могущественные враги. Что таким образом ты реализуешь себя и повышаешь свою самооценку. Все правильно. Только я очень скучаю без тебя. И это тоже правда.